Бог меня простит - это его профессия (с) Г. Гейне // Лежу к цели
Название: Сон Черного короля
Автор: Moraine
Размер: Миди (около 5000 слов)
Рейтинг: R за обсценную лексику и физиологические подробности
Персонажи: ОМП, Дайкаку Кокуджоджи, Адольф К. Вайсманн
Жанр: Джен
Дискламер: Ни на что не претендую, не состою и не участвую
Размещение: Только с разрешения
Warning: Предканон и большой личный фанон. Авторское видение ситуации с шестым королем. И самоличное назначение ему цвета как вишенка на торте
Саммари: Лето 1945 года. Американские войска на Окинаве. Япония должна вот-вот сдаться, но начинает происходить что-то странное…
читать дальшеКакого хера они продолжают тут торчать?
Мастер-сержант Саймон Мартин сделал последнюю затяжку и щелчком отправил окурок в короткий полет. Тот плюхнулся в пыль, а через мгновение его придавили тяжелые ботинки.
-Что без дела слоняешься, Браун? – хозяина ботинок Саймон прекрасно знал и обычно был рад видеть. Но сегодня его злило все: и безоблачное небо, и яркое солнце, и, мать ее, природа. Словно не так давно они не утопали тут, словно в болоте, в жидкой грязи, а рядом не воняли трупы чертовых япошек. Сезон дождей, чтоб его. А теперь солнышко сияет, напоминая, что сейчас лето – пусть и самый конец. Но вместо того, чтобы маршировать по Токио и играть в футбол башкой императора, они торчат на проклятущей Окинаве, среди еще не захороненных покойников, прячущихся в пещерах недобитков и перепуганных местных, которые вот-вот то ли вонзят тебе нож в спину, то ли с ужаса самоубьются, заодно и семью с собой прихватят. Вот косоглазые уроды – уж если им так хочется сдохнуть, морпехи даже не прочь им помочь. Но командование приказало гражданских не трогать. Ну… не то чтобы совсем не трогать, но…
-Тебе за ту девку еще прилетит, рядовой, - обронил Саймон, так и не дождавшись ответа.
Бравый морпех Дикки Браун лишь ухмыльнулся.
-Никак нет, сэр! Не могу ничего знать, сэр! Я обезьян не ебу!
Саймон поморщился. Это Браун-то? Да он способен оттрахать все, что движется. А, может, и то, что уже не… А, черт! Впрочем, Дикки мог говорить что угодно, но, по слухам, скандальчик вокруг тех медсестричек не то чтобы набирал обороты, но привлек нежелательное внимание. Ведь молоденькие совсем были. Хотя девчонок – как же их? Химэюри? – вроде и не тронули толком. Да и что хочет начальство? Шлюх нет, а ребятам же надо расслабляться, пока они торчат тут, ожидая не пойми чего! Хотя с местными осторожнее надо – они ж психи просто. Вот крику-то было, когда Чарли на прошлой неделе к какой-то местной девке подошел – причем даже не коснулся, просто заговорить хотел, а та как выхватила ножище – как спрятать-то умудрилась? – и сама себе в живот загнала. Кровищи, воплей… И, разумеется, через несколько часов эта дура умерла. А эти их самураи-военные… Саймон не раз слышал рассказы о том, как они своим же гражданским раздавали ручные гранаты, чтобы те взорвали и себя, и семью. Мудаки, уебки…
Что за день такой? Саймон всегда был не прочь вздремнуть – водился за ним такой грешок, но сегодня спал на ходу, и только приступы злости выдергивали его из на редкость мерзкой дремы. А потом глаза закрывались снова. Да мать твою! Он же всю ночь продрых, что твой сурок!
-Мастер-сержант… - если Дикки решил не ограничиваться «сэром», значит, захотел спросить что-то важное – по его мнению, по крайней мере.
-Слушаю тебя, рядовой!
-Да я все по поводу этих желтожопых. Парни волнуются, сэр. Понятно, что херня какая-то творится, но командование молчит, - взгляд у Брауна стал собачьим. – Когда япошки сдадутся-то?
Хороший вопрос! А ведь еще недавно все было так просто и понятно! Люди шептались о новом оружии, которое вот-вот применят вашингтонские умники, о том, что чуть ли не всех косоглазых вот-вот сметут с лица Земли, а потом воцарилась тишина. Войска на Окинаве и других островах никуда не двигались и чего-то ждали. Но чего?
-Не будь болваном, рядовой! Когда скажет нам командование, тогда и до Хонсю доберемся. Планируют они что-то.
Первый раз, что ли? Уже были и Гуадалканал, и Восточная Гвинея, и чертов Пелелиу, на котором полегла куча хорошего народа. И, разумеется, Окинава, которую они прошли с севера на юг.
-А те хрени в небе?
Да, хрени в небе в привычную картину мира не укладывались. Саймон с тоской окинул взглядом остатки деревушки, в которой разместилась рота. Уже привычный пейзаж: все разбомблено, выворочено, раскурочено, от домов одни обломки – местные ютятся не пойми где. Помнится, когда первого апреля они высаживались, на Окинаве все было зеленым. Теперь большая часть острова напоминала огромное поле. Хотя если отойти подальше, к скалам, можно найти и траву, и даже какие-то цветы. И ветер будет пахнуть океаном, а не пожарищами или чем похуже. В общем, обычный такой пейзажик после той горячей заварушки, что тут случилась. Впрочем, сейчас вокруг были люди: брели по делам солдаты, робко семенили местные, бросая на американцев откровенно пугливые взгляды. Какая-никакая жизнь. За исключением одной странности…
Хрени в небе видели все. Нет, не хрени – огромные мечи. Саймон специально их рассматривал в бинокль и не мог поверить собственным глазам – гигантские висящие в воздухе мечи, как в сказке. Он насчитал аж три разных: изящный серебристый, странной формы золотой и отливающий медью, с огромным красным камнем в крестовине. Первый раз народ поумнее говорил, что это миражи, но на четвертый в рациональные объяснения отказались верить даже самые упертые. Окинавские япошки, впрочем, тоже ничего не знали и таращились на мечи с суеверным ужасом.
Сам Саймон не боялся – смысл пугаться того, что далеко? Ведь мечи не приближались, плавая среди облаков где-то у самого горизонта. Но каждый раз, как они появлялись, он не мог отвести взгляд. Что-то в них было, словно… будто они его звали. Чертовщина какая-то!
-Не нашего ума это дело, - огрызнулся Саймон. Глаза слипались, и он остервенело принялся их тереть. Легче не стало. Где бы кофе раздобыть? А, может, ну его? Соснуть часок? Сны обычно приносили успокоение, а после них Саймон чувствовал себя заново родившимся.
-Ребятам скучно, - Браун посмотрел на пустое небо. – Роджерс новых трофеев хочет.
-Мало ему той жуткой башки? – это ж надо додуматься – таскать с собой голову от трупа, пугая нормальных людей? Проклятые танкисты! Один мудак прикрутил себе на «Шерман» такой трофейчик, и теперь Роджерсу не терпится его превзойти! Только одно дело – мумифицированная башка на танке, а другое – когда ее таскают с собой, как фотографию любимой бабы. Нет, Саймон многое понимал, и то, что у Роджерса в Перл-Харборе два кузена погибли, и закадычному другу Уиллису на Пелелиу проделали дырку в пузе, но все же не порядок это. Надо, кстати, с ним поговорить. Не хрен уподобляться желтозадым. Это они с живых кожу сдирают и животы вспарывают. Белые люди так себя не ведут.
Саймон всегда любил хорошую драку – жизнь без риска не имеет смысла. Не зря же про него говорили, когда не спит – дерется, когда не дерется – спит? Но Окинава доконала и его. Нет уж, лучше он некоторое время поскучает. Хотя Окинава – это вам не Павуву и, тем более, не Мельбурн. Не выпивки, ни баб – хороших, правильных баб, голубоглазых и грудастых. Да, в Мельбурне тогда было хорошо. Неужели почти три года прошло? Саймон невольно принялся насвистывать «Waltzing Matilda», и Браун понимающе хмыкнул.
Саймон чуть не вывихнул челюсть, и свист оборвался смачным зевком. Вот ведь срань господня!
-Мутный сегодня день какой-то, - неожиданно вздохнул Дикки.
Точно – мутный. Несмотря на солнце, высвечивающее каждую щербинку и пылинку. И мечей уже второй день не видать. Хотя это, быть может, как раз к лучшему. Все же что они такое? Это из-за них Первая дивизия морпехов торчит тут, как проклятая? Разбомбить их чертовой матери или… Еще один зевок.
Браун тоже зевнул в ответ – заразился. А вот то, что у него винтовка чуть с плеча не упала от очередного зевка, непорядок. Надо выбранить – профилактики ради. Но Саймон не успел. Мир вокруг подернулся рябью, а земля ушла из-под ног, но он даже не почувствовал, как упал. Саймон заснул. Мгновенно.
* * *
Он открыл глаза. Наконец-то. Он чувствовал себя легким и бодрым, он мог идти, бежать, скакать, подпрыгивать, зависая в воздухе на несколько мгновений, ощущая почти забытое чувство полета. Серый мир вокруг был чужим и враждебным, но только здесь он мог чувствовать себя живым, только здесь его не придавливала тяжесть.
Серость только в первое мгновение казалась монотонной. Стоило приглядеться, и она распадалась на множество оттенков. Темные провалы в земле, похожие на зигзаги от молний, поблескивающие сталью монолиты, менгиры и дольмены, остовы стен, темно-серые тропы, бледные и мягкие луга, поросшие словно травой, пухом. Неправильная перспектива заставляла слегка кружиться голову, но это его не останавливало. Он подпрыгнул, оказался на ближайшем дольмене и вгляделся вдаль. Открывшийся вид напоминал огромный разрушенный лабиринт – словно кто-то, находившийся когда-то в его центре, решился вырваться и порушил все стены. И, разумеется, здесь были чудовища.
Он почувствовал их рядом – недопустимо, опасно близко, а они ощутили его. Они боялись его, они помнили о нем, но надеялись, что больше он не появится. Зря. Он вернулся – он возвращался всегда.
Он зачерпнул ладонью воздух – тот мог стать чем угодно: и мечом, и кнутом, и ножом, и любимым кольтом, не менее любимой М1. Сейчас, сейчас… Воздух вздрогнул от оглушительного воя, и он усмехнулся. Предчувствие битвы наполнило его силой – черной, словно битум, и сладкой, как мед. Он прыгнул еще раз, приземлился на остов стены, пробежал по ней, перемахнул на какой-то камень… Еще мгновение, и начнется бой…
* * *
Саймон открыл глаза. Прямо над ним нависало… что-то. Он моргнул раз другой. Так, он лежит на спине. Вроде цел, голова не болит… Но чем, мать вашу, так воняет? Такой знакомый сладковатый запах. Саймон повернул голову и узрел Дикки Брауна. Мертвого, мать вашу, Дикки Брауна. Давно, мать вашу, мертвого, судя по копошащимся в глазах и рту личинкам и раздутому чуть ли не в два раза телу. Саймон снова посмотрел вверх. Огромная черная хрень… Чернющая, чернее черного, словно поглощающая свет вокруг себя. Меч, сообразил он. Один из тех мечей. Нет, такого он еще не видел. Клинок тихонько гудел, и Саймону показалось, что его сердце вибрирует с ним в унисон.
Он медленно поднялся, огляделся. Вокруг лежали трупы – и морпехов, и местных. Лежали тихо и мирно, словно спали: кто-то – на спине, кто-то – на боку, кто-то на животе, пристроив голову на согнутую руку. Только вонь и проклятые настырно жужжащие мухи. Саймон медленно приблизился к телу немолодой японки и пригляделся – то же самое, что с Брауном. Этому трупу тоже несколько дней. Саймон осторожно за одежду перевернул женщину со спины на живот – никаких повреждений, если не считать того, что ее изрядно объели. Следующее тело – Гарри Весельчак Бивер. Снова никаких следов, словно все действительно заснули. На газовую атаку тоже не похоже, как и на отравление – вид у покойников был до жути мирный. Да что тут стряслось? Он же вырубился буквально на пару минут! Срань господня, есть хоть кто-то живой, кроме него?
Внезапно воцарилась тишина. Саймон задрал голову – черный меч пропал, словно его и не было. Неужели… Из-за него все дело? Но тогда почему жив он сам? Саймон скользнул пальцами по кобуре кольта, нащупал нож за поясом, потом подбежал к телу Брауна и снял с него винтовку. Проверил – с ней оказалось все в порядке. Как будто это его защитит, если это все из-за меча. Но тогда что молчит командование? Почему не ходят слухи, что… Спокойно! С ним всякое бывало, в какие только переделки он ни попадал. И сейчас он со всем разберется и выберется. Главное, он жив. Значит, есть шансы, что выжил еще кто-то.
Надо дойти до соседней деревни – тут мили две. Там все может… должно быть в порядке. Он сумеет связаться со своими, убраться отсюда, в конце-концов. Но сначала все проверить.
Снова гул – на этот раз другой. Еле слышный, не пробирающий до мурашек, но тоже доносящийся с неба. Бинокль! Он рванул к офицерской палатке, поставленной чуть в отдалении. Здесь все тоже были мертвы. Саймон схватил со стола бинокль и выбежал наружу. Вот оно! Чуть в отдалении летел дирижабль странной формы. Саймон помнил, как много лет назад видел полет «Акрона», но тот был огромен, а этот казался недомерком, вообще непонятно как умудряющимся лететь. Тем не менее, он плыл по небу, и Саймон следил за ним, пока тот не скрылся за холмами.
В одном он был уверен – это не свои, не американцы. Нет у его страны таких штуковин. Значит, если что, придется драться.
Саймон повесил бинокль на шею, перекинул ремень винтовки через плечо и быстро пошел прочь. Здесь ему делать было нечего.
* * *
Раздувшиеся трупы и мухи, вонь и копошащиеся личинки. Все то же самое. Радиостанция не работала – только трещали помехи.
Пока Саймон обшаривал вторую деревню, навалились сумерки. Только зря время потратил – как будто сразу не было ясно, что здесь тоже все сдохли на редкость умиротворенными. Теперь Саймон сидел на бревне подальше от трупов и курил уже третью сигарету. Съеденная банка тушенки ничуть не бодрила, разве что утешала тем, что некоторое время смерть от голода ему не грозит. Мысль о том, что он единственный выживший на всей Окинаве, он от себя гнал. А еще проклятый дирижабль. Что он делал? С такой верхотуры смотрел, что произошло? И что он оттуда увидел? Приземлился где-то неподалеку? Но на острове нет мачт для швартовки. Кто на нем? Сколько человек? Да людей ли вообще? Сейчас Саймон был готов поверить во все, что угодно.
Бабуля любила ему в детстве рассказывать страшные истории про неуспокоенных мертвых, призраков, вампиров. Помнится, мать на нее за это бранилась, а отец одобрял – говорил, пусть слушает и не смеет пугаться! Саймон и не боялся. Бабулины истории ему нравились. Потом он вырос и перестал верить во всякую чертовщину. Но теперь он сидел в заднице мира посреди мертвяков, и в упрямо голову лезла всякая хрень про нечисть. И тот сон, такой странный… Саймон вытянул руку и медленно сжал пальцы в кулак. Разумеется, воздух и не думал превращаться в оружие. А жаль. Не помешало бы.
Саймон зевнул. Ну вот, опять. Самое глупое, что он сейчас может сделать – заснуть. Какая все же оглушающая тишина. Он снова принялся насвистывать «Waltzing Matilda», и перед глазами тут же возник Дикки Браун. По крайней мере, теперь ему не придется оправдываться за ту девку…
* * *
Он открыл глаза. Снова все серое, снова легкость и радость, неуместные в этом месте праха и разрушения. Поблизости чудовищ нет, они притаились вдали, зализывают раны и снова нападать не смеют. Пока не смеют. Можно расслабиться, посмотреть наверх. Там тоже раскинулся лабиринт – целый, но так похожий на разрушенный. В его изгибах горят пять огоньков: серебряный, золотой, алый, синий и зеленый. Он помнит, что они означают. Он мог бы сразиться и с ними – у него достаточно сил и, главное, у него есть право карать и их. Но он не будет этого делать. Не сейчас.
* * *
Вот чертовщина-то. Он – американский морпех, Первой, мать ее, дивизии, где и с кем только ни дравшийся. Бог всегда приглядывает за такими, как он. Так какого хера ему снятся странные сны, а стоит проснуться, над головой снова висит черный меч?
Саймон рассматривал клинок – тот, как ни удивительно, не пугал, наоборот даже стал казаться родным. Красивая все-таки штука – как выточенная из цельного куска матового стекла. Резкие грани, углы – кажется, если прикоснутся, то тут же обрежешься. Только можно ли прикоснуться к этому мечу?
Чего он точно не собирался делать, так это подыхать. Раз уж выжил в стольких драках, смешно и глупо помирать здесь. Ничего не вышло с этой деревней – попробуем в следующей! А там, глядишь, прибудут свои войска.
На опасность он отреагировал сразу – морпех, как никак. Винтовка в мгновение ока оказалась направлена на вышедшего из-за развалин дома человека.
-Стой, руки вверх!
Японец в странной – парадной что ли? – форме. На поясе катана. И больше ничего? Незнакомец стоял всего-то в метрах семи, но не казался ни испуганным, ни удивленным. И, самое главное, руки он не поднял.
-Я сказал…
Япошка что-то произнес на своем наречии, и из-за развалин появился еще один человек, на этот раз белый. Совсем мальчишка – тощий, светловолосый, в гражданском.
-Ээээ… мистер… прошу прощения… - говорил он вроде без акцента, но несколько неуверенно, как не на родном языке.
-Руки! Иначе выстрелю!
Японец снова что-то сказал, и Саймон выполнил угрозу, выстрелив, правда, по ногам. Пуля просто не долетела, сплющившись о… воздух? Блядь, что за…
-Мистер! – снова заговорил светловолосый. – Мы бы предпочли поговорить. Ваше оружие не причинит нам вреда.
Саймон выстрелил. Опять ничего. Снова и снова ничего. Эти двое вообще люди? Призраки, нечисть? Он рванулся в сторону, но не успел сделать даже нескольких шагов, как японец очутился рядом, а обнаженный клинок прижался к шее. Как? Мгновение назад он был у дома, а теперь оказался тут, словно… Магия какая-то! Какой-то хилый япошка почти на голову ниже умудрился застать его врасплох. Саймон замер – что ему еще оставалось?
Японец что-то произнес, но Саймон разобрал только одно слово – гайджин.
-Дайкаку! – крикнул тощий сопляк, и японец чуть отодвинул лезвие от шеи Саймона. Совсем чуть-чуть, но посмотрел так, что было ясно – башку он проклятому гайджину снесет с большим удовольствием. Тогда какого хера медлит?
-Давайте поговорим! – снова заныл светловолосый, разведя руки с открытыми ладонями. Ага, нет у него оружия – так Саймон и поверил.
Воздух уже привычно загудел, а в тело начала вливаться сила.
-А вот и Дамоклов меч, - произнес светловолосый.
Саймон позволил себе посмотреть в небо. Черный меч снова плыл над головой.
-Что это?
-Дамоклов меч. Знаете, есть такое древнегреческое предание…
-Знаю, - огрызнулся Саймон. – Что – это? И пусть твой приятель уберет оружие.
-Дайкаку? – на этот раз интонации были почти простительные, но япошка подчинился и даже сделал два шага назад. – Этот меч указывает на ваш статус как короля.
Блядь, что?
Светловолосый сделал что-то, и Саймон ощутил, как от него стала исходить сила, такая похожая и непохожая на ту, что бурлила в нем самом.
Воздух зазвенел, и возле черного меча появился еще один – серебряный, тот самый, что Саймон уже видел когда-то.
-Поговорим? – третий раз предложил светловолосый, и на этот раз Саймон кивнул. Делать нечего, придется начать переговоры, по крайней мере, пока он не поймет, как этих двоих убить.
Саймон дошел до ближайшего камня и плюхнулся на него, продолжая держать М1 так, чтобы эти двое были под прицелом. Светловолосый парень приблизился, с сомнением посмотрел на соседний камень, но все же тоже уселся. Он бросил взгляд на лежавшие невдалеке трупы, сжал губы и помотал головой, словно выражая неодобрение. Хоть блевать не начал, и на том спасибо. А японец остался стоять, только пялился на Саймона так, будто дырку был готов в нем прожечь.
-С чего бы начать? – светловолосый на мгновение задумался. – Например… Какое сегодня число?
-Двадцать пятое августа тысяча девятьсот сорок пятого года, - что за идиотский вопрос?
-Увы, нет, - его собеседник слегка виновато улыбнулся. – Сегодня уже четвертое сентября.
-Что?
-Тела. Вас не удивило их состояние?
-Удивило, конечно, но я…
-Вас не было в этом мире сначала десять дней, а потом еще почти сутки.
-Я просто спал!
-И что вам снилось? – он подался вперед всем телом.
-Бред какой-то, - Саймон одной рукой достал сигарету, вставил рот и щелкнул зажигалкой, продолжая следить за японцем. Тот демонстративно скрестил руки на груди и сверлил его в ответ не менее пристальным взглядом. – Серость какая-то. Все вокруг было разрушенным…, - черт, да он сам не понимал, что это было за место, - и там водилась какая-то гадость.
-И с ней вы сражались, - сопляк оживился – аж глаза засверкали. А ведь пять минут назад выглядел так, словно подыхать собрался.
-Ну да!
-Кстати, все время поддерживать меч видимым не имеет смысла.
-Только после вас.
Светловолосый только пожал плечами, и серебряный клинок растаял. Ладно, предположим – то, как сила вытекала из него, было не то чтобы неприятным ощущением, скорее, у него было чувство, как будто у него что-то отобрали. Впрочем, пусть незримый, но меч остался – теперь Саймон ясно понимал это. Клинок по-прежнему был здесь, гудел, слегка давил своей мощью на затылок, но это неожиданно успокаивало.
-Мне надо вам сказать…
-Давайте начнем сначала, - надо перехватить инициативу. – Кто вы вообще такой и что произошло с людьми?
-Прошу прощения! – этот идиот действительно выглядел смущенным. – Позвольте представиться – Адольф К. Вайсманн.
-Фриц, что ли? – рука на винтовке напряглась. Вот и объяснение едва заметному акценту.
-Думаю, вам уже известно, что моя родина сдалась? – снова улыбка, на этот раз печальная.
-Ну слыхал что-то.
-Дело в том, что я ученый. Несколько лет назад мы нашли… - ага, ученый. Не из тех ли, кто народ в концлагерях как подопытных свинок использовал? А по виду и не скажешь, – сланец…
-Что?
-Плиту. Потом мы назвали ее Дрезденским сланцем. Узор на ней чем-то напоминает лабиринт. Ваша сила – сила короля – дарована именно этой плитой.
Ничего, кроме «охуеть» в голову не приходило. Блядская сказка, точно!
-Понимаете, необычные способности, которые дает Сланец, позволяют людям достичь… Всего! Человечество смогло бы жить в мире и достатке…
Идиот! Святой идиот! Саймон чуть сигарету изо рта не выронил. Он перевел взгляд на японца – тот смотрел на Вайсманна терпеливо и снисходительно – как на не совсем нормального члена семьи. Даже если он и не понимал английского, то определенно догадывался, что этот Вайсманн несет.
-Давайте перейдем к части про королей, - предложил Саймон, не желая слушать этот лепет.
-Короли, да… Мистер?
-Мастер-сержант Саймон Мартин, Первая дивизия морской пехоты США.
-Очень приятно. Моего спутника зовут Дайкаку Кокуджоджи… - Как? Да он в жизни этого не выговорит! Японец же, услышав свое имя, чуть склонил голову. – И мы оба короли. Я – Серебряный, он – Золотой. Думаю, вы видели наши мечи.
-Видел. И еще один, с красным камнем.
-А, это меч третьего – Красного короля, Игараши Мичио. Всего должно быть семь. Вы – шестой.
Лабиринт, вдруг догнала Саймона мысль. Этот Вайсманн так и сказал – лабиринт. И пять звезд. Это ведь что-то значит!
-Второй раз я видел пять звезд в небесном лабиринте, - произнес Саймон.
-Да-да, именно. Мы собрали как раз пять королей. Признаться, то, что вы оказались американцем…
-И что в этом такое?
-Понимаете, - руки Вайсманна на мгновение упали, а потом снова взмыли, как у дирижера, - Дело в том, что действие Сланца до конца не изучено. К тому же мыши…
Мыши? Он не ослышался?
-Я проверял действие Сланца на мышах. Сестра… - Вайсманн на мгновение утратил весь свой энтузиазм, но потом встряхнул голову и продолжил: - Не важно. Мы не очень хорошо понимаем возможности и предназначение королей, хотя можно сделать некоторые выводы…
Это невозможно! Мало того, что этот болван перескакивает с одной темы на другую, как горный козел, так еще и его настроение скачет едва ли не сильнее. Может, он псих?
-Что такое короли? – прервал поток излияний Саймон.
-Сверхлюди! – глаза недобитого фрица блеснули. – Они обладают просто колоссальной силой!
Кажется, они идут по второму кругу.
-И какая с той силы польза?
-Как какая?
-Мужик, - Саймон криво ухмыльнулся, - пока я вижу только воняющие трупы.
-Это, - между бровей Вайсманна пролегла складка, - как бы объяснить…
Да уж объясни, а если это из-за этих ваших королей, то, Саймон себе поклялся, он найдет способ их прикончить.
-Как я уже говорил, мы не успели провести все необходимые эксперименты. Вы, быть может, слышали про бомбежку Дрездена?
-Что-то, краем уха.
-Все было уничтожено, все добытые данные… - на лице Вайсманна снова проступила тоска.
Кажется, Саймон понял, что случилось. Полудохлые союзнички-япошки как-то перетащили этот их Сланец из Дрездена сюда. И что теперь?
-Мы не планировали инициировать людей, - продолжил Вайсманн словно через силу, - так вышло само. Я стал первым – Серебряным королем, а Дайкаку вторым – Золотым. Уже здесь мы нашли и инициировали еще троих.
Наконец-то в голове у Саймона что-то сложилось.
-Так это из-за королей, сверх-, мать его, людей мы торчим на Окинаве?
Вайсманн с Дайкаку переглянулись. Тот что-то произнес, но немец замотал головой и выдал фразу, похоже, на немецком. Японец ответил тоже на немецком, и оба снова посмотрели на Саймона.
-Небольшие лингвистические затруднения, - пояснил Вайсманн. – Дайкаку знает из иностранных языков только немецкий, а я – английский, хотя японский сейчас осваиваю, но недостаточно быстро. Впрочем, это неважно. Но вы правы – наш маленький вояж из Европы сюда вызвал некоторые последствия. Впрочем, Япония все равно сдается, если вас это порадует.
-Очень порадует! – может, этот Дайкаку и не понимал его, но тон беседы слышал – и сейчас его перекосило так, что было любо дорого посмотреть. Хотя тут каменную морду, наверное, и самый японистый японец не сохранил бы.
-Впрочем, сейчас это неважно, - Вайсманн снова окинул взглядом мертвецов. – Так как следующие трое королей оказались японцами, мы, увы, не уследили за событиями. Мы должны были найти вас раньше.
-И чем бы это помогло?
-Как я уже сказал, мы не провели всех экспериментов. Некоторые особенности Сланца открываются только сейчас. И не все из них приятные, - теперь Вайсманн посуровел. – У Сланца есть… как бы сказать?... Оборотная сторона. Видимо, тот самый разрушенный лабиринт, если считать целым тот, что изображен на его поверхности.
-И там водится какая-то мерзость, - Саймон отбросил давно потухший окурок.
-Именно. Похоже, задача шестого – Черного короля в том, чтобы не давать этой мерзости прорваться в наш мир.
-Иначе?
-Вот это. То, что произошло на Окинаве. В радиусе десяти миль умерли все. Мы почувствовали, что произошло что-то нехорошее… Не буду рассказывать, каких трудов нам стоило уговорить вашу армию только оцепить район и эвакуировать выживших, а не посылать сюда своих людей разбираться. А ведь не было никакой гарантии, что… инцидент не повторится! Еще пришлось убеждать, что только мы справимся с ситуацией, - Вайсманн потер пальцами виски, и Саймон неожиданно понял, что парень-то действительно выглядит измотанным.
Значит, тут действительно не осталось людей – только он и эти два короля. Стало неожиданно мерзко и тоскливо.
-Вы сказали, что я должен был это предотвратить.
Вайсманн кивнул.
-Но все умерли!
-Как вы оказались на Оборотной стороне?
-Заснул. Просто отрубился, и все. Весь день хотел спать, как проклятый, но… - но он терпел. А если бы плюнул на все и пошел дрыхнуть? Во рту пересохло.
-Думаю, - осторожно произнес Вайсманн, - вам не стоило противиться э-э-э.. зову.
Внезапно Саймона охватила злость – черта с два они сделают его виноватым!
-Мастер-сержант! – немец чуть повысил голос. – Ни я, ни Дайкаку не имеем никакого права вас обвинять. Более того, мы сами виноваты в произошедшем.
Вайсманн, быть может, и был искренен – рожа у него казалась бесхитросной, но японцу Саймон не доверял ни на грош. Он прекрасно знал, на что способны желтомордые.
-Похоже, все происходит так, - заторопился Вайсманн. – Вы чувствуете угрозу и засыпаете. В смысле, это вам кажется, что засыпаете – на самом деле, вы перемещаетесь на Оборотную сторону, туда, где действуют иные законы пространства и времени. Мы с Дайкаку почувствовали этот момент – вы проявили себя как Черный король, а потом исчезли – просто исчезли из этого мира. И только спустя десять дней мы снова увидели Дамоклов меч. Как я и предполагал, для вас прошло лишь несколько минут. Вы уничтожили всех… чудовищ и вернулись. Так?
-Примерно так, - неохотно согласился Саймон.
-Почти как у Кэрролла… Надо же! – пробормотал немец.
-Что?
-«Алиса в Зазеркалье». Вы не читали?
-Слышал, - неопределенно отозвался Саймон.
-Там тоже был Черный король. Он спал, и считалось, что весь мир – лишь его сон. Если же он проснется, все исчезнет.
-Бред какой-то!
-На самом деле очень интересная философская проблема. Ваш сон – залог сохранности нашего мира. Так что вы нам очень нужны, мастер-сержант…
-Хер вам! – не выдержал Саймон. – У меня есть свое начальство и своя страна. И я не собираюсь прикрывать задницу вам! Сами спасайте своих людей от того, что вызвали! А я буду спасать своих!
Дайкаку что-то спросил у Вайсмана по-немецки, тот ответил. Японец вышел вперед, навис над сидевшим Саймоном и проорал что-то, едва не тыкая его пальцев в грудь. Саймон уже сжал кулак, когда воздух зазвенел – над ними снова проявился Серебряный меч.
-Прекратите, оба, - сейчас Вайсманн стал неожиданно… страшным. Король, первый король, понял Саймон, когда его захлестнула чужая сила, просто чудовищная по своей мощи.
Но сила быстро схлынула, и Саймон заставил себя унять дрожь. Впрочем, Дайкаку выглядел не лучше.
-Вы немного не понимаете ситуацию, - Вайсманн вздохнул и снова заговорил спокойно. – Мы не можем вас отпустить. Сланец действует на ограниченной территории – пока. Выйдя за нее, вы перестанете быть Черным королем, снова окажетесь обычным мастер-сержантом.
-Предположим, меня это устраивает, - отозвался Саймон, тоже стараясь, чтобы голос звучал ровно.
-Пока вы живы, нового Черного короля не появится, и вы обречете людей внутри периметра силы на возможную смерть.
-Никаких проблем, - ладно, почти никаких.
-Возможно, силы пяти королей окажется достаточно, чтобы разобраться с ситуацией. А возможно, понадобится и седьмой. Но мы не знаем, на что способен Сланец. Что случится с периметром через год или два? Может, он станет постепенно расширятся и охватит весь мир? Может, эти твари в лабиринте вырвутся на свободу? Может, они и через периметр могут проходить? Так что простите, мастер-сержант, но мы вас не отпустим.
-Да кто вам…
-Послушайте! Япония и США уже несколько дней, как не воюют. Америка без вас обойдется, а мы – нет. Пока вы числитесь пропавшим без вести, но если хотите, мы можем объявить вас мертвым, сделать новые документы…
-Вы хотите обмануть мою страну?
Вайсманн на мгновение отвел глаза, но потом твердо посмотрел на Саймона:
-Я не думаю, что США стоит знать все подробности о королях. Вы же сами видите, чем это опасно.
-А вы, разумеется, справитесь.
-Я уже лучше понимаю, с чем мы имеем дело.
Да ни хрена не понимает этот бледный гаденыш! Разбить бы ему морду, но Дайкаку не даст – эти двое отлично спелись!
-Нам бы очень хотелось, чтобы вы отправились с нами, мастер-сержант Саймон Мартин, - в голосе Вайсманна снова появились просящие нотки. Нам бы хотелось! Немцу, может, и хотелось, а вот чертов Дайкаку явно нового Черного короля ненавидел, вероятно, просто за сам факт существования.
Саймон снова достал пачку – сигарета в ней оказалась последней. Что делать-то? Может, Вайсманн лжет, а может, просто недоговаривает, но люди на Окинаве умерли и умрут еще. Этот идиот выпустил в мир нечто, очень опасное нечто, а теперь сам не знает, что делать. И вот он нашел того, кто, как он считает, может все исправить. Впору рассмеяться, только совсем не смешно.
Саймона ничего не держало – родители умерли, брат живет своей жизнью. Оставались чертовы япошки. Впрочем, тут они тоже не были виноваты. Разве что обвинить Дайкаку в том, что он приволок этот их Сланец сюда.
Что бы Саймон ни думал, как бы себя ни оправдывал, если он примет предложение этих двоих, то станет дезертиром. Пусть даже никто об этом не узнает – все равно он дезертир. Он сжал зубы так сильно, что прокусил сигаретный фильтр.
Немец и японец ждали.
-И как вы собираетесь отсюда выбираться? – наконец выдавил из себя Саймон.
-Дирижабль, - слабо улыбнулся Вайсманн. – Вы наверняка видели.
Да, видел.
-Тут нет места…
-Оно и не понадобится. Воздух – моя стихия.
Саймон отбросил сигарету. Пора решаться. Наверное, он делает самую большую ошибку в своей жизни.
-Хрен с вами. Полетели.
В голове у него играла «Waltzing Matilda».
* * *
Возможно, он действительно сделал ошибку. Он оказался в Токио и увидел остальных королей. Из проклятых япошек нормальным мужиком оказался только один – красный король Игараши Мичио. Он тоже воевал, и с ним можно было и поговорить о войне, и даже напиться.
Позже он узнал о еще одной обязанности Черного короля – тот был еще палачом тех, чей Уровень Вайсманна, как его позже стали называть, начинал зашкаливать. А потому спустя пять лет именно он убил своего единственного друга Игараши, когда тот пошел вразнос. Больше он друзей не заводил.
Вайсманн сбежал – заперся на своем дирижабле и встречался только с Дайкаку. А тот царил на земле, властвуя, подкупая, захватывая, запугивая – строя свою империю, поднимая Японию из руин. В принципе, он даже мог понять Золотого короля. Наверное, на его месте он поступил бы так же.
Спустя еще девять лет он убил второго Красного короля – такая уж у них была судьба, так распорядился сам Сланец.
Дайкаку запретил ему заводить клан – боялся, это было видно по глазам. Наверное, Черный король был единственным, кого боялся Золотой, но удовлетворения это не приносило.
Он все больше времени спал. Тварей на Оборотной стороне было не так уж и много, но он возвращался туда снова и снова, потому что там было легко. Он пропадал годами, а когда возвращался, радовался, если на этой стороне никого не надо было убивать.
Он не участвовал в войне со стрейнами – они его не интересовали.
Один раз он даже женился, но ушел на Оборотную сторону и пропал на пять лет. Когда он вернулся, жена уже жила с другим. Он просто пожал плечами и ушел снова.
Последний раз Черный король заявил о себе в конце восьмидесятых. Он сказал Дайкаку, что в этот раз чудовищ будет много, и исчез. Проходили года, потом минуло десятилетие, а его все не было. Вероятно, он сражался. Люди не умирали, значит, все шло хорошо. И он был жив – Дайкаку это чувствовал. Сначала Золотой король беспокоился, затем вздохнул с облегчением. А потом в утренней газете он увидел заголовок «Загадочные смерти – двадцать три человека умерли во сне».
Автор: Moraine
Размер: Миди (около 5000 слов)
Рейтинг: R за обсценную лексику и физиологические подробности
Персонажи: ОМП, Дайкаку Кокуджоджи, Адольф К. Вайсманн
Жанр: Джен
Дискламер: Ни на что не претендую, не состою и не участвую
Размещение: Только с разрешения
Warning: Предканон и большой личный фанон. Авторское видение ситуации с шестым королем. И самоличное назначение ему цвета как вишенка на торте
Саммари: Лето 1945 года. Американские войска на Окинаве. Япония должна вот-вот сдаться, но начинает происходить что-то странное…
читать дальшеКакого хера они продолжают тут торчать?
Мастер-сержант Саймон Мартин сделал последнюю затяжку и щелчком отправил окурок в короткий полет. Тот плюхнулся в пыль, а через мгновение его придавили тяжелые ботинки.
-Что без дела слоняешься, Браун? – хозяина ботинок Саймон прекрасно знал и обычно был рад видеть. Но сегодня его злило все: и безоблачное небо, и яркое солнце, и, мать ее, природа. Словно не так давно они не утопали тут, словно в болоте, в жидкой грязи, а рядом не воняли трупы чертовых япошек. Сезон дождей, чтоб его. А теперь солнышко сияет, напоминая, что сейчас лето – пусть и самый конец. Но вместо того, чтобы маршировать по Токио и играть в футбол башкой императора, они торчат на проклятущей Окинаве, среди еще не захороненных покойников, прячущихся в пещерах недобитков и перепуганных местных, которые вот-вот то ли вонзят тебе нож в спину, то ли с ужаса самоубьются, заодно и семью с собой прихватят. Вот косоглазые уроды – уж если им так хочется сдохнуть, морпехи даже не прочь им помочь. Но командование приказало гражданских не трогать. Ну… не то чтобы совсем не трогать, но…
-Тебе за ту девку еще прилетит, рядовой, - обронил Саймон, так и не дождавшись ответа.
Бравый морпех Дикки Браун лишь ухмыльнулся.
-Никак нет, сэр! Не могу ничего знать, сэр! Я обезьян не ебу!
Саймон поморщился. Это Браун-то? Да он способен оттрахать все, что движется. А, может, и то, что уже не… А, черт! Впрочем, Дикки мог говорить что угодно, но, по слухам, скандальчик вокруг тех медсестричек не то чтобы набирал обороты, но привлек нежелательное внимание. Ведь молоденькие совсем были. Хотя девчонок – как же их? Химэюри? – вроде и не тронули толком. Да и что хочет начальство? Шлюх нет, а ребятам же надо расслабляться, пока они торчат тут, ожидая не пойми чего! Хотя с местными осторожнее надо – они ж психи просто. Вот крику-то было, когда Чарли на прошлой неделе к какой-то местной девке подошел – причем даже не коснулся, просто заговорить хотел, а та как выхватила ножище – как спрятать-то умудрилась? – и сама себе в живот загнала. Кровищи, воплей… И, разумеется, через несколько часов эта дура умерла. А эти их самураи-военные… Саймон не раз слышал рассказы о том, как они своим же гражданским раздавали ручные гранаты, чтобы те взорвали и себя, и семью. Мудаки, уебки…
Что за день такой? Саймон всегда был не прочь вздремнуть – водился за ним такой грешок, но сегодня спал на ходу, и только приступы злости выдергивали его из на редкость мерзкой дремы. А потом глаза закрывались снова. Да мать твою! Он же всю ночь продрых, что твой сурок!
-Мастер-сержант… - если Дикки решил не ограничиваться «сэром», значит, захотел спросить что-то важное – по его мнению, по крайней мере.
-Слушаю тебя, рядовой!
-Да я все по поводу этих желтожопых. Парни волнуются, сэр. Понятно, что херня какая-то творится, но командование молчит, - взгляд у Брауна стал собачьим. – Когда япошки сдадутся-то?
Хороший вопрос! А ведь еще недавно все было так просто и понятно! Люди шептались о новом оружии, которое вот-вот применят вашингтонские умники, о том, что чуть ли не всех косоглазых вот-вот сметут с лица Земли, а потом воцарилась тишина. Войска на Окинаве и других островах никуда не двигались и чего-то ждали. Но чего?
-Не будь болваном, рядовой! Когда скажет нам командование, тогда и до Хонсю доберемся. Планируют они что-то.
Первый раз, что ли? Уже были и Гуадалканал, и Восточная Гвинея, и чертов Пелелиу, на котором полегла куча хорошего народа. И, разумеется, Окинава, которую они прошли с севера на юг.
-А те хрени в небе?
Да, хрени в небе в привычную картину мира не укладывались. Саймон с тоской окинул взглядом остатки деревушки, в которой разместилась рота. Уже привычный пейзаж: все разбомблено, выворочено, раскурочено, от домов одни обломки – местные ютятся не пойми где. Помнится, когда первого апреля они высаживались, на Окинаве все было зеленым. Теперь большая часть острова напоминала огромное поле. Хотя если отойти подальше, к скалам, можно найти и траву, и даже какие-то цветы. И ветер будет пахнуть океаном, а не пожарищами или чем похуже. В общем, обычный такой пейзажик после той горячей заварушки, что тут случилась. Впрочем, сейчас вокруг были люди: брели по делам солдаты, робко семенили местные, бросая на американцев откровенно пугливые взгляды. Какая-никакая жизнь. За исключением одной странности…
Хрени в небе видели все. Нет, не хрени – огромные мечи. Саймон специально их рассматривал в бинокль и не мог поверить собственным глазам – гигантские висящие в воздухе мечи, как в сказке. Он насчитал аж три разных: изящный серебристый, странной формы золотой и отливающий медью, с огромным красным камнем в крестовине. Первый раз народ поумнее говорил, что это миражи, но на четвертый в рациональные объяснения отказались верить даже самые упертые. Окинавские япошки, впрочем, тоже ничего не знали и таращились на мечи с суеверным ужасом.
Сам Саймон не боялся – смысл пугаться того, что далеко? Ведь мечи не приближались, плавая среди облаков где-то у самого горизонта. Но каждый раз, как они появлялись, он не мог отвести взгляд. Что-то в них было, словно… будто они его звали. Чертовщина какая-то!
-Не нашего ума это дело, - огрызнулся Саймон. Глаза слипались, и он остервенело принялся их тереть. Легче не стало. Где бы кофе раздобыть? А, может, ну его? Соснуть часок? Сны обычно приносили успокоение, а после них Саймон чувствовал себя заново родившимся.
-Ребятам скучно, - Браун посмотрел на пустое небо. – Роджерс новых трофеев хочет.
-Мало ему той жуткой башки? – это ж надо додуматься – таскать с собой голову от трупа, пугая нормальных людей? Проклятые танкисты! Один мудак прикрутил себе на «Шерман» такой трофейчик, и теперь Роджерсу не терпится его превзойти! Только одно дело – мумифицированная башка на танке, а другое – когда ее таскают с собой, как фотографию любимой бабы. Нет, Саймон многое понимал, и то, что у Роджерса в Перл-Харборе два кузена погибли, и закадычному другу Уиллису на Пелелиу проделали дырку в пузе, но все же не порядок это. Надо, кстати, с ним поговорить. Не хрен уподобляться желтозадым. Это они с живых кожу сдирают и животы вспарывают. Белые люди так себя не ведут.
Саймон всегда любил хорошую драку – жизнь без риска не имеет смысла. Не зря же про него говорили, когда не спит – дерется, когда не дерется – спит? Но Окинава доконала и его. Нет уж, лучше он некоторое время поскучает. Хотя Окинава – это вам не Павуву и, тем более, не Мельбурн. Не выпивки, ни баб – хороших, правильных баб, голубоглазых и грудастых. Да, в Мельбурне тогда было хорошо. Неужели почти три года прошло? Саймон невольно принялся насвистывать «Waltzing Matilda», и Браун понимающе хмыкнул.
Саймон чуть не вывихнул челюсть, и свист оборвался смачным зевком. Вот ведь срань господня!
-Мутный сегодня день какой-то, - неожиданно вздохнул Дикки.
Точно – мутный. Несмотря на солнце, высвечивающее каждую щербинку и пылинку. И мечей уже второй день не видать. Хотя это, быть может, как раз к лучшему. Все же что они такое? Это из-за них Первая дивизия морпехов торчит тут, как проклятая? Разбомбить их чертовой матери или… Еще один зевок.
Браун тоже зевнул в ответ – заразился. А вот то, что у него винтовка чуть с плеча не упала от очередного зевка, непорядок. Надо выбранить – профилактики ради. Но Саймон не успел. Мир вокруг подернулся рябью, а земля ушла из-под ног, но он даже не почувствовал, как упал. Саймон заснул. Мгновенно.
* * *
Он открыл глаза. Наконец-то. Он чувствовал себя легким и бодрым, он мог идти, бежать, скакать, подпрыгивать, зависая в воздухе на несколько мгновений, ощущая почти забытое чувство полета. Серый мир вокруг был чужим и враждебным, но только здесь он мог чувствовать себя живым, только здесь его не придавливала тяжесть.
Серость только в первое мгновение казалась монотонной. Стоило приглядеться, и она распадалась на множество оттенков. Темные провалы в земле, похожие на зигзаги от молний, поблескивающие сталью монолиты, менгиры и дольмены, остовы стен, темно-серые тропы, бледные и мягкие луга, поросшие словно травой, пухом. Неправильная перспектива заставляла слегка кружиться голову, но это его не останавливало. Он подпрыгнул, оказался на ближайшем дольмене и вгляделся вдаль. Открывшийся вид напоминал огромный разрушенный лабиринт – словно кто-то, находившийся когда-то в его центре, решился вырваться и порушил все стены. И, разумеется, здесь были чудовища.
Он почувствовал их рядом – недопустимо, опасно близко, а они ощутили его. Они боялись его, они помнили о нем, но надеялись, что больше он не появится. Зря. Он вернулся – он возвращался всегда.
Он зачерпнул ладонью воздух – тот мог стать чем угодно: и мечом, и кнутом, и ножом, и любимым кольтом, не менее любимой М1. Сейчас, сейчас… Воздух вздрогнул от оглушительного воя, и он усмехнулся. Предчувствие битвы наполнило его силой – черной, словно битум, и сладкой, как мед. Он прыгнул еще раз, приземлился на остов стены, пробежал по ней, перемахнул на какой-то камень… Еще мгновение, и начнется бой…
* * *
Саймон открыл глаза. Прямо над ним нависало… что-то. Он моргнул раз другой. Так, он лежит на спине. Вроде цел, голова не болит… Но чем, мать вашу, так воняет? Такой знакомый сладковатый запах. Саймон повернул голову и узрел Дикки Брауна. Мертвого, мать вашу, Дикки Брауна. Давно, мать вашу, мертвого, судя по копошащимся в глазах и рту личинкам и раздутому чуть ли не в два раза телу. Саймон снова посмотрел вверх. Огромная черная хрень… Чернющая, чернее черного, словно поглощающая свет вокруг себя. Меч, сообразил он. Один из тех мечей. Нет, такого он еще не видел. Клинок тихонько гудел, и Саймону показалось, что его сердце вибрирует с ним в унисон.
Он медленно поднялся, огляделся. Вокруг лежали трупы – и морпехов, и местных. Лежали тихо и мирно, словно спали: кто-то – на спине, кто-то – на боку, кто-то на животе, пристроив голову на согнутую руку. Только вонь и проклятые настырно жужжащие мухи. Саймон медленно приблизился к телу немолодой японки и пригляделся – то же самое, что с Брауном. Этому трупу тоже несколько дней. Саймон осторожно за одежду перевернул женщину со спины на живот – никаких повреждений, если не считать того, что ее изрядно объели. Следующее тело – Гарри Весельчак Бивер. Снова никаких следов, словно все действительно заснули. На газовую атаку тоже не похоже, как и на отравление – вид у покойников был до жути мирный. Да что тут стряслось? Он же вырубился буквально на пару минут! Срань господня, есть хоть кто-то живой, кроме него?
Внезапно воцарилась тишина. Саймон задрал голову – черный меч пропал, словно его и не было. Неужели… Из-за него все дело? Но тогда почему жив он сам? Саймон скользнул пальцами по кобуре кольта, нащупал нож за поясом, потом подбежал к телу Брауна и снял с него винтовку. Проверил – с ней оказалось все в порядке. Как будто это его защитит, если это все из-за меча. Но тогда что молчит командование? Почему не ходят слухи, что… Спокойно! С ним всякое бывало, в какие только переделки он ни попадал. И сейчас он со всем разберется и выберется. Главное, он жив. Значит, есть шансы, что выжил еще кто-то.
Надо дойти до соседней деревни – тут мили две. Там все может… должно быть в порядке. Он сумеет связаться со своими, убраться отсюда, в конце-концов. Но сначала все проверить.
Снова гул – на этот раз другой. Еле слышный, не пробирающий до мурашек, но тоже доносящийся с неба. Бинокль! Он рванул к офицерской палатке, поставленной чуть в отдалении. Здесь все тоже были мертвы. Саймон схватил со стола бинокль и выбежал наружу. Вот оно! Чуть в отдалении летел дирижабль странной формы. Саймон помнил, как много лет назад видел полет «Акрона», но тот был огромен, а этот казался недомерком, вообще непонятно как умудряющимся лететь. Тем не менее, он плыл по небу, и Саймон следил за ним, пока тот не скрылся за холмами.
В одном он был уверен – это не свои, не американцы. Нет у его страны таких штуковин. Значит, если что, придется драться.
Саймон повесил бинокль на шею, перекинул ремень винтовки через плечо и быстро пошел прочь. Здесь ему делать было нечего.
* * *
Раздувшиеся трупы и мухи, вонь и копошащиеся личинки. Все то же самое. Радиостанция не работала – только трещали помехи.
Пока Саймон обшаривал вторую деревню, навалились сумерки. Только зря время потратил – как будто сразу не было ясно, что здесь тоже все сдохли на редкость умиротворенными. Теперь Саймон сидел на бревне подальше от трупов и курил уже третью сигарету. Съеденная банка тушенки ничуть не бодрила, разве что утешала тем, что некоторое время смерть от голода ему не грозит. Мысль о том, что он единственный выживший на всей Окинаве, он от себя гнал. А еще проклятый дирижабль. Что он делал? С такой верхотуры смотрел, что произошло? И что он оттуда увидел? Приземлился где-то неподалеку? Но на острове нет мачт для швартовки. Кто на нем? Сколько человек? Да людей ли вообще? Сейчас Саймон был готов поверить во все, что угодно.
Бабуля любила ему в детстве рассказывать страшные истории про неуспокоенных мертвых, призраков, вампиров. Помнится, мать на нее за это бранилась, а отец одобрял – говорил, пусть слушает и не смеет пугаться! Саймон и не боялся. Бабулины истории ему нравились. Потом он вырос и перестал верить во всякую чертовщину. Но теперь он сидел в заднице мира посреди мертвяков, и в упрямо голову лезла всякая хрень про нечисть. И тот сон, такой странный… Саймон вытянул руку и медленно сжал пальцы в кулак. Разумеется, воздух и не думал превращаться в оружие. А жаль. Не помешало бы.
Саймон зевнул. Ну вот, опять. Самое глупое, что он сейчас может сделать – заснуть. Какая все же оглушающая тишина. Он снова принялся насвистывать «Waltzing Matilda», и перед глазами тут же возник Дикки Браун. По крайней мере, теперь ему не придется оправдываться за ту девку…
* * *
Он открыл глаза. Снова все серое, снова легкость и радость, неуместные в этом месте праха и разрушения. Поблизости чудовищ нет, они притаились вдали, зализывают раны и снова нападать не смеют. Пока не смеют. Можно расслабиться, посмотреть наверх. Там тоже раскинулся лабиринт – целый, но так похожий на разрушенный. В его изгибах горят пять огоньков: серебряный, золотой, алый, синий и зеленый. Он помнит, что они означают. Он мог бы сразиться и с ними – у него достаточно сил и, главное, у него есть право карать и их. Но он не будет этого делать. Не сейчас.
* * *
Вот чертовщина-то. Он – американский морпех, Первой, мать ее, дивизии, где и с кем только ни дравшийся. Бог всегда приглядывает за такими, как он. Так какого хера ему снятся странные сны, а стоит проснуться, над головой снова висит черный меч?
Саймон рассматривал клинок – тот, как ни удивительно, не пугал, наоборот даже стал казаться родным. Красивая все-таки штука – как выточенная из цельного куска матового стекла. Резкие грани, углы – кажется, если прикоснутся, то тут же обрежешься. Только можно ли прикоснуться к этому мечу?
Чего он точно не собирался делать, так это подыхать. Раз уж выжил в стольких драках, смешно и глупо помирать здесь. Ничего не вышло с этой деревней – попробуем в следующей! А там, глядишь, прибудут свои войска.
На опасность он отреагировал сразу – морпех, как никак. Винтовка в мгновение ока оказалась направлена на вышедшего из-за развалин дома человека.
-Стой, руки вверх!
Японец в странной – парадной что ли? – форме. На поясе катана. И больше ничего? Незнакомец стоял всего-то в метрах семи, но не казался ни испуганным, ни удивленным. И, самое главное, руки он не поднял.
-Я сказал…
Япошка что-то произнес на своем наречии, и из-за развалин появился еще один человек, на этот раз белый. Совсем мальчишка – тощий, светловолосый, в гражданском.
-Ээээ… мистер… прошу прощения… - говорил он вроде без акцента, но несколько неуверенно, как не на родном языке.
-Руки! Иначе выстрелю!
Японец снова что-то сказал, и Саймон выполнил угрозу, выстрелив, правда, по ногам. Пуля просто не долетела, сплющившись о… воздух? Блядь, что за…
-Мистер! – снова заговорил светловолосый. – Мы бы предпочли поговорить. Ваше оружие не причинит нам вреда.
Саймон выстрелил. Опять ничего. Снова и снова ничего. Эти двое вообще люди? Призраки, нечисть? Он рванулся в сторону, но не успел сделать даже нескольких шагов, как японец очутился рядом, а обнаженный клинок прижался к шее. Как? Мгновение назад он был у дома, а теперь оказался тут, словно… Магия какая-то! Какой-то хилый япошка почти на голову ниже умудрился застать его врасплох. Саймон замер – что ему еще оставалось?
Японец что-то произнес, но Саймон разобрал только одно слово – гайджин.
-Дайкаку! – крикнул тощий сопляк, и японец чуть отодвинул лезвие от шеи Саймона. Совсем чуть-чуть, но посмотрел так, что было ясно – башку он проклятому гайджину снесет с большим удовольствием. Тогда какого хера медлит?
-Давайте поговорим! – снова заныл светловолосый, разведя руки с открытыми ладонями. Ага, нет у него оружия – так Саймон и поверил.
Воздух уже привычно загудел, а в тело начала вливаться сила.
-А вот и Дамоклов меч, - произнес светловолосый.
Саймон позволил себе посмотреть в небо. Черный меч снова плыл над головой.
-Что это?
-Дамоклов меч. Знаете, есть такое древнегреческое предание…
-Знаю, - огрызнулся Саймон. – Что – это? И пусть твой приятель уберет оружие.
-Дайкаку? – на этот раз интонации были почти простительные, но япошка подчинился и даже сделал два шага назад. – Этот меч указывает на ваш статус как короля.
Блядь, что?
Светловолосый сделал что-то, и Саймон ощутил, как от него стала исходить сила, такая похожая и непохожая на ту, что бурлила в нем самом.
Воздух зазвенел, и возле черного меча появился еще один – серебряный, тот самый, что Саймон уже видел когда-то.
-Поговорим? – третий раз предложил светловолосый, и на этот раз Саймон кивнул. Делать нечего, придется начать переговоры, по крайней мере, пока он не поймет, как этих двоих убить.
Саймон дошел до ближайшего камня и плюхнулся на него, продолжая держать М1 так, чтобы эти двое были под прицелом. Светловолосый парень приблизился, с сомнением посмотрел на соседний камень, но все же тоже уселся. Он бросил взгляд на лежавшие невдалеке трупы, сжал губы и помотал головой, словно выражая неодобрение. Хоть блевать не начал, и на том спасибо. А японец остался стоять, только пялился на Саймона так, будто дырку был готов в нем прожечь.
-С чего бы начать? – светловолосый на мгновение задумался. – Например… Какое сегодня число?
-Двадцать пятое августа тысяча девятьсот сорок пятого года, - что за идиотский вопрос?
-Увы, нет, - его собеседник слегка виновато улыбнулся. – Сегодня уже четвертое сентября.
-Что?
-Тела. Вас не удивило их состояние?
-Удивило, конечно, но я…
-Вас не было в этом мире сначала десять дней, а потом еще почти сутки.
-Я просто спал!
-И что вам снилось? – он подался вперед всем телом.
-Бред какой-то, - Саймон одной рукой достал сигарету, вставил рот и щелкнул зажигалкой, продолжая следить за японцем. Тот демонстративно скрестил руки на груди и сверлил его в ответ не менее пристальным взглядом. – Серость какая-то. Все вокруг было разрушенным…, - черт, да он сам не понимал, что это было за место, - и там водилась какая-то гадость.
-И с ней вы сражались, - сопляк оживился – аж глаза засверкали. А ведь пять минут назад выглядел так, словно подыхать собрался.
-Ну да!
-Кстати, все время поддерживать меч видимым не имеет смысла.
-Только после вас.
Светловолосый только пожал плечами, и серебряный клинок растаял. Ладно, предположим – то, как сила вытекала из него, было не то чтобы неприятным ощущением, скорее, у него было чувство, как будто у него что-то отобрали. Впрочем, пусть незримый, но меч остался – теперь Саймон ясно понимал это. Клинок по-прежнему был здесь, гудел, слегка давил своей мощью на затылок, но это неожиданно успокаивало.
-Мне надо вам сказать…
-Давайте начнем сначала, - надо перехватить инициативу. – Кто вы вообще такой и что произошло с людьми?
-Прошу прощения! – этот идиот действительно выглядел смущенным. – Позвольте представиться – Адольф К. Вайсманн.
-Фриц, что ли? – рука на винтовке напряглась. Вот и объяснение едва заметному акценту.
-Думаю, вам уже известно, что моя родина сдалась? – снова улыбка, на этот раз печальная.
-Ну слыхал что-то.
-Дело в том, что я ученый. Несколько лет назад мы нашли… - ага, ученый. Не из тех ли, кто народ в концлагерях как подопытных свинок использовал? А по виду и не скажешь, – сланец…
-Что?
-Плиту. Потом мы назвали ее Дрезденским сланцем. Узор на ней чем-то напоминает лабиринт. Ваша сила – сила короля – дарована именно этой плитой.
Ничего, кроме «охуеть» в голову не приходило. Блядская сказка, точно!
-Понимаете, необычные способности, которые дает Сланец, позволяют людям достичь… Всего! Человечество смогло бы жить в мире и достатке…
Идиот! Святой идиот! Саймон чуть сигарету изо рта не выронил. Он перевел взгляд на японца – тот смотрел на Вайсманна терпеливо и снисходительно – как на не совсем нормального члена семьи. Даже если он и не понимал английского, то определенно догадывался, что этот Вайсманн несет.
-Давайте перейдем к части про королей, - предложил Саймон, не желая слушать этот лепет.
-Короли, да… Мистер?
-Мастер-сержант Саймон Мартин, Первая дивизия морской пехоты США.
-Очень приятно. Моего спутника зовут Дайкаку Кокуджоджи… - Как? Да он в жизни этого не выговорит! Японец же, услышав свое имя, чуть склонил голову. – И мы оба короли. Я – Серебряный, он – Золотой. Думаю, вы видели наши мечи.
-Видел. И еще один, с красным камнем.
-А, это меч третьего – Красного короля, Игараши Мичио. Всего должно быть семь. Вы – шестой.
Лабиринт, вдруг догнала Саймона мысль. Этот Вайсманн так и сказал – лабиринт. И пять звезд. Это ведь что-то значит!
-Второй раз я видел пять звезд в небесном лабиринте, - произнес Саймон.
-Да-да, именно. Мы собрали как раз пять королей. Признаться, то, что вы оказались американцем…
-И что в этом такое?
-Понимаете, - руки Вайсманна на мгновение упали, а потом снова взмыли, как у дирижера, - Дело в том, что действие Сланца до конца не изучено. К тому же мыши…
Мыши? Он не ослышался?
-Я проверял действие Сланца на мышах. Сестра… - Вайсманн на мгновение утратил весь свой энтузиазм, но потом встряхнул голову и продолжил: - Не важно. Мы не очень хорошо понимаем возможности и предназначение королей, хотя можно сделать некоторые выводы…
Это невозможно! Мало того, что этот болван перескакивает с одной темы на другую, как горный козел, так еще и его настроение скачет едва ли не сильнее. Может, он псих?
-Что такое короли? – прервал поток излияний Саймон.
-Сверхлюди! – глаза недобитого фрица блеснули. – Они обладают просто колоссальной силой!
Кажется, они идут по второму кругу.
-И какая с той силы польза?
-Как какая?
-Мужик, - Саймон криво ухмыльнулся, - пока я вижу только воняющие трупы.
-Это, - между бровей Вайсманна пролегла складка, - как бы объяснить…
Да уж объясни, а если это из-за этих ваших королей, то, Саймон себе поклялся, он найдет способ их прикончить.
-Как я уже говорил, мы не успели провести все необходимые эксперименты. Вы, быть может, слышали про бомбежку Дрездена?
-Что-то, краем уха.
-Все было уничтожено, все добытые данные… - на лице Вайсманна снова проступила тоска.
Кажется, Саймон понял, что случилось. Полудохлые союзнички-япошки как-то перетащили этот их Сланец из Дрездена сюда. И что теперь?
-Мы не планировали инициировать людей, - продолжил Вайсманн словно через силу, - так вышло само. Я стал первым – Серебряным королем, а Дайкаку вторым – Золотым. Уже здесь мы нашли и инициировали еще троих.
Наконец-то в голове у Саймона что-то сложилось.
-Так это из-за королей, сверх-, мать его, людей мы торчим на Окинаве?
Вайсманн с Дайкаку переглянулись. Тот что-то произнес, но немец замотал головой и выдал фразу, похоже, на немецком. Японец ответил тоже на немецком, и оба снова посмотрели на Саймона.
-Небольшие лингвистические затруднения, - пояснил Вайсманн. – Дайкаку знает из иностранных языков только немецкий, а я – английский, хотя японский сейчас осваиваю, но недостаточно быстро. Впрочем, это неважно. Но вы правы – наш маленький вояж из Европы сюда вызвал некоторые последствия. Впрочем, Япония все равно сдается, если вас это порадует.
-Очень порадует! – может, этот Дайкаку и не понимал его, но тон беседы слышал – и сейчас его перекосило так, что было любо дорого посмотреть. Хотя тут каменную морду, наверное, и самый японистый японец не сохранил бы.
-Впрочем, сейчас это неважно, - Вайсманн снова окинул взглядом мертвецов. – Так как следующие трое королей оказались японцами, мы, увы, не уследили за событиями. Мы должны были найти вас раньше.
-И чем бы это помогло?
-Как я уже сказал, мы не провели всех экспериментов. Некоторые особенности Сланца открываются только сейчас. И не все из них приятные, - теперь Вайсманн посуровел. – У Сланца есть… как бы сказать?... Оборотная сторона. Видимо, тот самый разрушенный лабиринт, если считать целым тот, что изображен на его поверхности.
-И там водится какая-то мерзость, - Саймон отбросил давно потухший окурок.
-Именно. Похоже, задача шестого – Черного короля в том, чтобы не давать этой мерзости прорваться в наш мир.
-Иначе?
-Вот это. То, что произошло на Окинаве. В радиусе десяти миль умерли все. Мы почувствовали, что произошло что-то нехорошее… Не буду рассказывать, каких трудов нам стоило уговорить вашу армию только оцепить район и эвакуировать выживших, а не посылать сюда своих людей разбираться. А ведь не было никакой гарантии, что… инцидент не повторится! Еще пришлось убеждать, что только мы справимся с ситуацией, - Вайсманн потер пальцами виски, и Саймон неожиданно понял, что парень-то действительно выглядит измотанным.
Значит, тут действительно не осталось людей – только он и эти два короля. Стало неожиданно мерзко и тоскливо.
-Вы сказали, что я должен был это предотвратить.
Вайсманн кивнул.
-Но все умерли!
-Как вы оказались на Оборотной стороне?
-Заснул. Просто отрубился, и все. Весь день хотел спать, как проклятый, но… - но он терпел. А если бы плюнул на все и пошел дрыхнуть? Во рту пересохло.
-Думаю, - осторожно произнес Вайсманн, - вам не стоило противиться э-э-э.. зову.
Внезапно Саймона охватила злость – черта с два они сделают его виноватым!
-Мастер-сержант! – немец чуть повысил голос. – Ни я, ни Дайкаку не имеем никакого права вас обвинять. Более того, мы сами виноваты в произошедшем.
Вайсманн, быть может, и был искренен – рожа у него казалась бесхитросной, но японцу Саймон не доверял ни на грош. Он прекрасно знал, на что способны желтомордые.
-Похоже, все происходит так, - заторопился Вайсманн. – Вы чувствуете угрозу и засыпаете. В смысле, это вам кажется, что засыпаете – на самом деле, вы перемещаетесь на Оборотную сторону, туда, где действуют иные законы пространства и времени. Мы с Дайкаку почувствовали этот момент – вы проявили себя как Черный король, а потом исчезли – просто исчезли из этого мира. И только спустя десять дней мы снова увидели Дамоклов меч. Как я и предполагал, для вас прошло лишь несколько минут. Вы уничтожили всех… чудовищ и вернулись. Так?
-Примерно так, - неохотно согласился Саймон.
-Почти как у Кэрролла… Надо же! – пробормотал немец.
-Что?
-«Алиса в Зазеркалье». Вы не читали?
-Слышал, - неопределенно отозвался Саймон.
-Там тоже был Черный король. Он спал, и считалось, что весь мир – лишь его сон. Если же он проснется, все исчезнет.
-Бред какой-то!
-На самом деле очень интересная философская проблема. Ваш сон – залог сохранности нашего мира. Так что вы нам очень нужны, мастер-сержант…
-Хер вам! – не выдержал Саймон. – У меня есть свое начальство и своя страна. И я не собираюсь прикрывать задницу вам! Сами спасайте своих людей от того, что вызвали! А я буду спасать своих!
Дайкаку что-то спросил у Вайсмана по-немецки, тот ответил. Японец вышел вперед, навис над сидевшим Саймоном и проорал что-то, едва не тыкая его пальцев в грудь. Саймон уже сжал кулак, когда воздух зазвенел – над ними снова проявился Серебряный меч.
-Прекратите, оба, - сейчас Вайсманн стал неожиданно… страшным. Король, первый король, понял Саймон, когда его захлестнула чужая сила, просто чудовищная по своей мощи.
Но сила быстро схлынула, и Саймон заставил себя унять дрожь. Впрочем, Дайкаку выглядел не лучше.
-Вы немного не понимаете ситуацию, - Вайсманн вздохнул и снова заговорил спокойно. – Мы не можем вас отпустить. Сланец действует на ограниченной территории – пока. Выйдя за нее, вы перестанете быть Черным королем, снова окажетесь обычным мастер-сержантом.
-Предположим, меня это устраивает, - отозвался Саймон, тоже стараясь, чтобы голос звучал ровно.
-Пока вы живы, нового Черного короля не появится, и вы обречете людей внутри периметра силы на возможную смерть.
-Никаких проблем, - ладно, почти никаких.
-Возможно, силы пяти королей окажется достаточно, чтобы разобраться с ситуацией. А возможно, понадобится и седьмой. Но мы не знаем, на что способен Сланец. Что случится с периметром через год или два? Может, он станет постепенно расширятся и охватит весь мир? Может, эти твари в лабиринте вырвутся на свободу? Может, они и через периметр могут проходить? Так что простите, мастер-сержант, но мы вас не отпустим.
-Да кто вам…
-Послушайте! Япония и США уже несколько дней, как не воюют. Америка без вас обойдется, а мы – нет. Пока вы числитесь пропавшим без вести, но если хотите, мы можем объявить вас мертвым, сделать новые документы…
-Вы хотите обмануть мою страну?
Вайсманн на мгновение отвел глаза, но потом твердо посмотрел на Саймона:
-Я не думаю, что США стоит знать все подробности о королях. Вы же сами видите, чем это опасно.
-А вы, разумеется, справитесь.
-Я уже лучше понимаю, с чем мы имеем дело.
Да ни хрена не понимает этот бледный гаденыш! Разбить бы ему морду, но Дайкаку не даст – эти двое отлично спелись!
-Нам бы очень хотелось, чтобы вы отправились с нами, мастер-сержант Саймон Мартин, - в голосе Вайсманна снова появились просящие нотки. Нам бы хотелось! Немцу, может, и хотелось, а вот чертов Дайкаку явно нового Черного короля ненавидел, вероятно, просто за сам факт существования.
Саймон снова достал пачку – сигарета в ней оказалась последней. Что делать-то? Может, Вайсманн лжет, а может, просто недоговаривает, но люди на Окинаве умерли и умрут еще. Этот идиот выпустил в мир нечто, очень опасное нечто, а теперь сам не знает, что делать. И вот он нашел того, кто, как он считает, может все исправить. Впору рассмеяться, только совсем не смешно.
Саймона ничего не держало – родители умерли, брат живет своей жизнью. Оставались чертовы япошки. Впрочем, тут они тоже не были виноваты. Разве что обвинить Дайкаку в том, что он приволок этот их Сланец сюда.
Что бы Саймон ни думал, как бы себя ни оправдывал, если он примет предложение этих двоих, то станет дезертиром. Пусть даже никто об этом не узнает – все равно он дезертир. Он сжал зубы так сильно, что прокусил сигаретный фильтр.
Немец и японец ждали.
-И как вы собираетесь отсюда выбираться? – наконец выдавил из себя Саймон.
-Дирижабль, - слабо улыбнулся Вайсманн. – Вы наверняка видели.
Да, видел.
-Тут нет места…
-Оно и не понадобится. Воздух – моя стихия.
Саймон отбросил сигарету. Пора решаться. Наверное, он делает самую большую ошибку в своей жизни.
-Хрен с вами. Полетели.
В голове у него играла «Waltzing Matilda».
* * *
Возможно, он действительно сделал ошибку. Он оказался в Токио и увидел остальных королей. Из проклятых япошек нормальным мужиком оказался только один – красный король Игараши Мичио. Он тоже воевал, и с ним можно было и поговорить о войне, и даже напиться.
Позже он узнал о еще одной обязанности Черного короля – тот был еще палачом тех, чей Уровень Вайсманна, как его позже стали называть, начинал зашкаливать. А потому спустя пять лет именно он убил своего единственного друга Игараши, когда тот пошел вразнос. Больше он друзей не заводил.
Вайсманн сбежал – заперся на своем дирижабле и встречался только с Дайкаку. А тот царил на земле, властвуя, подкупая, захватывая, запугивая – строя свою империю, поднимая Японию из руин. В принципе, он даже мог понять Золотого короля. Наверное, на его месте он поступил бы так же.
Спустя еще девять лет он убил второго Красного короля – такая уж у них была судьба, так распорядился сам Сланец.
Дайкаку запретил ему заводить клан – боялся, это было видно по глазам. Наверное, Черный король был единственным, кого боялся Золотой, но удовлетворения это не приносило.
Он все больше времени спал. Тварей на Оборотной стороне было не так уж и много, но он возвращался туда снова и снова, потому что там было легко. Он пропадал годами, а когда возвращался, радовался, если на этой стороне никого не надо было убивать.
Он не участвовал в войне со стрейнами – они его не интересовали.
Один раз он даже женился, но ушел на Оборотную сторону и пропал на пять лет. Когда он вернулся, жена уже жила с другим. Он просто пожал плечами и ушел снова.
Последний раз Черный король заявил о себе в конце восьмидесятых. Он сказал Дайкаку, что в этот раз чудовищ будет много, и исчез. Проходили года, потом минуло десятилетие, а его все не было. Вероятно, он сражался. Люди не умирали, значит, все шло хорошо. И он был жив – Дайкаку это чувствовал. Сначала Золотой король беспокоился, затем вздохнул с облегчением. А потом в утренней газете он увидел заголовок «Загадочные смерти – двадцать три человека умерли во сне».
@темы: k project, R, G, fanfiction
-
-
28.01.2013 в 23:18Перечитала под Waltzing Matilda в исполнении Тома Уэйтса - классно ложится. Немного сместило акценты текста на тоскливые и задумчивые с привкусом безнадеги. У королей всех судьба нерадостная, но Вашему Черному не повезло особо.
Спасибо за впечатления!
-
-
28.01.2013 в 23:24Спасибо, очень рада, что понравилось.
С Waltzing Matilda тут, кстати, своя история. Если верить Википедии, Первая дивизия морских пехотинцев США отдыхала в Мельбурне после Гуадалканала. Именно там они услышали эту австралийскую народную песню и выбрали ее своим гимном.
Я у себя в дневнике постила несколько ее версий.
-
-
28.01.2013 в 23:53-
-
29.01.2013 в 00:02Благодарю.
-
-
06.03.2013 в 06:34-
-
06.03.2013 в 08:44Большое спасибо за отзыв.
Автору, конечно, хотелось бы развить фанон, но это уже будет совсем-совсем АУ, причем большая по объему. Автор отнюдь не уверен, что способен на подобный подвиг.
Что касается грубостей и изнасилований, то герой не упомянул ничего сверх того, что тогда действительно творилось на Окинаве. Я, если честно, еще местами смягчила.
То же касается и обсценной лексики. Я не представляю не ругающегося морского пехотинца. Если Вам показалось, что это перебор, может быть.
Еще раз благодарю Вас за отзыв.
-
-
06.03.2013 в 20:38Нет, дело не в самом факте таких разговоров или наличия в них мата, не сомневаюсь, что было и похуже, а вот подача местами смущает искуственностью, заведомым нагнетанием. Но блин, я даже не могу нормально объяснить, почему "Я обезьян не ебу!" - это отличная деталька, а размышления "Шлюх нет, а ребятам же надо расслабляться, пока они торчат тут, ожидая не пойми чего! Хотя с местными осторожнее надо – они ж психи просто" - уже лишнее, и воспринимается натужно. Может, это субъективные глюки, потому что как-то нечего нормально посоветовать, кроме "надо изящнее"...
Спасибо вам за текст и адекватную реакцию %)
-
-
06.03.2013 в 20:49Может, это субъективные глюки, потому что как-то нечего нормально посоветовать, кроме "надо изящнее"...
Субъективные — не субъективное, а все равно это мнение со стороны, а потому мне важно и интересно.
Значит, буду думать и искать золотую середину, хотя и не уверена, что найду.